Proficinema: Берлинале 2012

12 февраля 2012 года во второй по значению программе Берлинского фестиваля «Панорама» был показан российский фильм «Конвой» Алексея Мизгирева, спродюсированный Павлом Лунгиным. На третий день Берлинале прозрачно намекнул, что вся надежда только на наших. И дал понять, почему у большинства профессиональных кинокритиков столь сложные характеры.

Берлинале, как ни один другой фестиваль, с наизначительнейшим лицом показывает несусветное количество чуши. Чуши, которой обычно нет места на фестивалях первого ряда. Средней руки профессионал чувствует себя здесь высоткой, на которую массированной атакой движется рекордное количество бездарностей. Причем бездарностей, обряженных в мифологические тоги.

Вот, например, сегодняшний конкурсант филиппинец Брильянте Мендоза был объявлен активистами фестивального движения и сочувствующими кинокритиками главной надеждой кино 21-го века. А некоторые даже отважно поделили программу Берлинале на «до Мендозы» и «после» -- имея в виду, что уж тут-то мы будем иметь дело с шедевром, который повлияет на восприятие программы этого года в целом.

И он повлиял.

Безнадежно двухчасовая, режиссерски беспомощная, лишенная развития драматургии и характеров, страдающая логическими сбоями и прорехами по части здравого смысла «Пленница» недвусмысленно указала на подлинный ценностный уровень филиппинского самородка. Стало понятно, что истерически осуществляющие поиск свежайших талантов Локарно с Роттердамом вовсе не нашли Мендозу в далеких малокинематографических Филиппинах. Они придумали его. Его изобрели для того, чтобы поддерживать возвышенный имидж искусства кино. Которое в последние годы фатально теряло в статусе и опустилось до сферы досуга. Фигуры же типа далекого гения, сулящего откровения, возвращают ему право называться искусством, иметь миссию. Но на самом деле все по-прежнему: некинематографические страны не рождают самородков (самородки находят в соответствующей почве), а даже многократное произнесение слова «халва» не делает из кинолюбителя режиссера.

И, что интересно, таков весь на сегодня Берлинский конкурс.

Каталанский недотриллер «Детская игра» про маленькую девочку, прикидывающуюся воплощением некогда убитой девочки, в 117-й раз воспроизводит сюжетику хорроров про адских девочек, с виду ангелочков.

Греческая «Метеора» про любовь послушников из женского и мужского монастырей на легендарных скалах кажется профинансированной на паях министерством туризма Греции и институциями православия: легендарные виды в ней соседствуют с постоянным призывом к покаянию, и этим исчерпывается ее содержание.

Сенегало-французский «Сегодня» оказывается примечателен лишь тем, что дело происходит в Сенегале.

И так далее.

Такое впечатление, что конкурс Берлинале – лишь результат мучительного консенсуса. Дело в том, что в подлинно демократическом Берлине есть отборочная комиссия. Она насчитывает 12 уважаемых человек с разными вкусами и взглядами. И, по всей видимости, согласиться друг с другом этим разным людям удается лишь на тематическом уровне. Поэтому в конкурсе и оказывается, например, «Пленница» – о захвате мусульманскими террористами на одном филиппинском курорте группы туристов и нескольких социальных работников с целью выкупа. Ну и что, что едва не 60-летняя Изабелль Юппер там играет женщину 40-летнюю, ну и что, что два часа фильм топчется на месте (захватили-побили-погнали-связали-ударили-стрельнули) без всякого художественного поступательного движения. Зато актуально.

По простой причине тут и «Метеора»: молодые греческие режиссеры Атина Цангари и Йоргос Лантимос заявили о существовании современного греческого кинематографа самобытными и при этом крайне малобюджетными фильмами «Аттенберг» и «Альпы». Они основали свою компанию с говорящим названием «Хаос-фильм» исключительно для поддержки творчества друг друга – когда один снимает, второй ему помогает в продюсерстве, бухгалтерии и даже собственно операторском деле. Цангари и Лантимос и на индивидуальном уровне продемонстрировали, что творческий порыв может быть воплощен в виде фильма несмотря на экономический коллапс в их стране. Сам факт появления их кино стал метафорой преодоления макрокризиса на личном уровне. И теперь уважающие себя фестивали стараются не обходиться без греческого кино. Как когда-то, в пятилетку моды на кино румынское, не обходились без него. И вот Берлину повезло – греки создали-таки к его датам еще один фильм. Интересно при этом, что премьера «Аттенберга» Цангари состоялась три года назад именно в Берлине. И вот теперь он пал жертвой своего же открытия.

Тот же фактор – тема – управляет формированием второй по значению программы фестиваля, «Панорамы»: из года в год ее игровая программа состоит из гей-кино на 50%, а документальная – на 80%. Тут источать яд начнет даже тот, кто в целом сочувствует гражданскому движению секс-меньшинств. Понятно, что Берлин – город с выдающимися традициями и заслугами в этом смысле и даже гей-Мекка (во времена Западного Берлина здесь спасались от армейской службы неформалы разного рода из ФРГ, а теперешний мэр Берлина Клаус Воверайт – открытый гей). Кино-то мы любим, что называется, не только за это.

Так что «Конвой» Алексея Мизгирева на этом фоне «Панораме» просто удивляет: картина такого уровня не посрамила бы и конкурс. Во всяком случае фильм про конвоирование армейским капитаном молодого дезертира через Москву, вместилище насилия, аморализма, преступлений, бесправия, продажности и отсутствия какой-либо человеческой солидарности, вполне может быть прочитан как метафора сегодняшнего состояния России. Мизгирев действует по законам фотореализма в живописи – когда сам факт абсолютного подобия приписанного объекту является сильнейшим творческим актом.

Поэтому это с виду жестконатуралистическое полотно именно как метафору легче всего прочесть человеку, который в отличие от Мизгирева не знает той социальной среды, в которой разворачивается действие – среды гастарбайтеров и обложивших весь мир данью «ментов», сорвиголов-контрактников и кавказских «бригадиров», московских чеченцев-абреков и средних армейских чинов. Его главный герой, капитан, страдает обмороками-выключениями из жуткой реальности и не способен чувствовать боль физическую из-за изводящей его душевной боли. Трудно не прочитать его, едва ли, не как Макбета новой России – тотально коррумпированной, существующей исключительно по закону силы. Страны, выведенной в чиновничьей пробирке для чиновничье-феодального благополучия. Что, странным образом, подтверждает и факт появления «Конвоя», относящегося к этой России абсолютно безжалостно. На обсуждении после показа фильма продюсеру Павлу Лунгину был задан вопрос, видел ли фильм Министр культуры, и как Министерство культуры РФ могло профинансировать произведение, столь критическое по отношению к современному российскому состоянию дел и умов. На что Лунгин бестрепетно ответил в том духе, что плевать им, вообще-то, на все эти фильмы.

И как-то с этими его словами, наконец, сложился паззл, над которым я думаю уж 2 дня. Международные фестивальные издания The Hollywood Reporter и Variety наперегонки сообщают о новых международных инициативах российских киноинституций. Фонд кино аккумулировал средства для присутствия российских компаний на Европейском кинорынке. Хотя опыт показывает, что главное, с чем присутствовать, а не кому. Но вот потрясающее: «Роскино», бывший «Совэкспортфильм», основал Российскую кинокомиссию со штаб-квартирой в Беверли Хиллз, что «даст доступ российским кинематографистам к самому сердцу Голливуда».

Цель, роскошная в своей завершенной абсурдности. Но что-то мне подсказывает, что не главная. А главная, мне кажется, – забазировать пару чиновниц на Голливудских холмах. Потому активно стремясь в США, Мекку современной киноиндустрии, «Роскино» не поинтересовалось контактами с теми, кто уже занимается в этой Америке делом продвижения российского кино, и делает это давно. Например, нью-йоркская компания Seagull Films существует уже полтора десятка лет, возглавляется нашей бывшей соотечественницей Аллой Верлоцкой и известна всему американскому киномиру качественными ретроспективами российского и советского кино, шедшими на лучших площадках, например, в нью-йоркском Линкольн-центре. За годы существования компании Верлоцкая показала уникальные по полноте программы российской кинофантастики, фильмов оттепели, кино стран Средней Азии, ретроспективы Э. Климова и А. Довженко. Однако, компанией Верлоцкой никто из «Роскино» не интересуется. А странно, казалось бы, не использовать такой партнерский ресурс, как Seagull Films с ее репутацией и багажом.

Странно, если собираешься делом заниматься. Но вовсе не странно, если первая акция, с которой ты начинаешь свою деятельность по промоушену российского кино за рубежом, – это размещение себя в Голливуде за счет госбюджета РФ…

Но ничего, сегодня покажут «Машину Джейн Мэнсфилд», аутентично американский фильм Билли Боба Торнтона, произведенный нашим Александром Роднянским. И, возможно, мизантропия, навеянная российским киночиновничеством и берлинским программированием, купируется. 

Еще больше интересного в нашем канале Яндекс.Дзен. Подпишитесь!

Читайте также
Share
0
Комментарии (0)
Где это?
Что попробовать на улицах Стамбула?