В обоих случаях нападения случились ночью, свидетелей преступлений нет, и полицейские прямо говорят: шансов найти нападавших крайне мало. Дело в том, что берлинские станции городской железной дороги не имеют камер наблюдения, фиксирующих происшествия на пленку. Городская железная дорога Берлина принадлежит немецкому концерну Deutsche Bahn, а его работники добились запрета на установку камер наблюдения – профсоюзы были уверены, что такие камеры можно использовать в том числе для слежки за сотрудниками, а значит – для возможного увольнения людей. В итоге станции метро (принадлежащего городу) камерами оборудованы, а станции железной дороги – нет. Понятно, что бандиты это знают и нападают на людей на бескамерных станциях.

Ситуация в Берлине может показаться кафкианской – полиция буквально умоляет профсоюз разрешить установку камер наблюдения, чтобы сделать вокзалы более безопасными. Полиция обещает, что видеоматериалы с камер будут использоваться только для раскрытия преступлений – и, как заклинание, повторяет, что и сами работники железных дорог могут становиться и становятся жертвами нападений, которые почти невозможно раскрыть без помощи камер. Но все – впустую. Немецкие работники куда больше боятся слежки со стороны работодателя, чем нападений бандитов. И поэтому выбирают отсутствие камер.

По большому счету, немцев можно понять. Слежка со стороны начальства в Германии и так развита очень сильно, и давать начальнику в руки такой козырь, как записи видеокамер, – это крайне опрометчивое решение. Собственно, начальство и само не прочь установить дополнительные камеры, чтобы следить за работниками. В Германии последних лет регулярно происходят скандалы с незаконной слежкой за сотрудниками. То дешевый супермаркет Lidl установит в своих торговых залах видеокамеры, фиксирующие передвижения сотрудников, то концерн Deutsche Telekom начнет отслеживать е-мейлы своего топ-менеджмента, чтобы понять, кто же сливает информацию о концерне посторонним журналистам.

Каждый раз такие поступки руководства – затрагивают они бедных кассиров или богатых менеджеров – вызывают в Германии волну негодования. Ведь такая слежка нарушает основы отношений между гражданами в Германии, построенных на большом количестве обязанностей, но зафиксированных не цифровым способом, а куда более классическими формами: свидетельскими показаниями, устными фразами или физическими подписями. Немцы вообще куда больше ценят устное слово и показания свидетелей, чем стрекотание видеокамеры. Например, договор об аренде квартиры считается заключенным, когда обе стороны сказали друг другу: «да, я готов сдавать вам квартиру на таких условиях – да, я готов снимать ее». С формальной юридической стороны после такого договора (он же – «договор, заключенный пожатием рук») даже подписи под контрактом не надо (хотя, конечно, она все равно ставится на всякий случай).

Или вот еще пример: журналист, берущий интервью, обычно не может доказывать точность цитирования приложением аудиозаписи разговора. Именно поэтому журналисты в Германии так часто ходят на интервью вдвоем: во-первых, психологически это проще и помогает вытянуть из собеседника больше информации, а во-вторых, свидетельские показания никогда не лишние. Ну, и после этого совершенно неудивительно, что масса соглашений в Германии – даже с онлайн-компаниями – требует посылки текста договора по почте с тем, чтобы стороны подписали его физическую версию.

Совершенно естественно, что в такой картине мира электронная слежка кажется немцам противоестественной. Если на немца донесет его коллега – это будет в порядке вещей, ведь такое сообщение будет сделано живым человеком. А вот позволять камере фиксировать все мои движения, да еще и непонятно с какими ограничениями на использование моего изображения – это явно лишнее!

Неудивительно, что немцы – одна из европейских наций, последовательно запрещающая своему правительству устанавливать системы слежения за перемещениями граждан на автобанах. Технически все возможности для этого есть – уже сегодня автобаны оборудованы камерами, фиксирующими перемещения грузовых автомобилей. Это необходимо для того, чтобы собирать с грузовиков налог за пользование дорогами. Теоретически данные камеры легко могут фиксировать перемещения всех машин и сохранять данные об их поездках в центральном компьютере полиции. Благодаря такой информации немцы могли бы раскрывать массу преступлений (например, просто отслеживая, какие люди были в то или иное время на том или ином месте дороги), но немцы твердо уверены, что давать правительству в руки такой объем информации о себе они не хотят.

Точно так же немцы не хотят и разрешать правительству приказывать провайдерам, какой объем информации о совершенных телефонных звонках или интернет-соединениях провайдеры обязаны хранить в своих базах данных. Министерство внутренних дел давно мечтает обязать провайдеров сохранять все данные о посещенных пользователями страницах и отправленных е-мейлах – мол, так проще ловить киберпреступников. Но граждане против – и получают поддержку даже от министерства юстиции, которое также не хочет допускать наступления на «право на информационное самоопределение».

А раз так, камер на вокзалах железных дорог Берлина не будет еще долго. Поэтому права граждан будут сохранены, но вот ездить берлинской электричкой ночью все-таки не рекомендуется.