Мода, слово, которое заставляло сердце сжиматься так, что сбивалось дыхание, и душу переполняли ликование и трепет, и надежды и восторги, вдруг стало каким-то унылым паразитом вроде «значит» или «типа». Моду склоняют и так и сяк, и тут и сям. Везде кто-то модный — то ли блоггер, то ли фотограф, то ли персонаж.
Мы переживаем бум утилитарности.
Поймите, я лично благодарна H&M — революции, которая позволяет нам всем не тратить миллионы на одежду, но при этом и не выглядеть как девушка от Karlstadt. Все эти Zara и прочие бренды, помчавшиеся по их пути, - они герои. Робин Гуды от моды — они украли у богатых, и отдали нам, бедным.
Но сейчас мы существуем в мире, где движения создает не искра, не отчаянное воображение гения, который хочет создать не просто моду, а красоту. Мы все в мире гламурной практичности, где космические ракеты приспособлены для сушки белья.
Кстати, в Португалии на курорте Эрисейра есть такой симпатичный фонтан. Настоящий фонтан — с питьевой водой. И вокруг него — три напольных лампы. Чтобы освещать фигуры рыб и скамейки, на которых сидели бы люди и любовались чем-нибудь. А местные жители приспособили эти лампы, чтобы сушить белье. На океане влажно, а от ламп идет тепло.
Вот современная мода очень похожа на тот фонтан. И некого упрекнуть. И жители со своими трусами правы — а что делать? Но и красота, загороженная рубахами и кальсонами, меркнет.
Суть в том, что таланты захлебываются в этом корпоративном потоке, который несет с вершин, прямо из кабинетов генеральных директоров, пену, и камни, и всякие ветки. С безумной скоростью. В лучшем случае — шесть коллекций в год. Минимум. Реклама, новые рынки, торжественные открытия бесконечных магазинов.
На последних показах стало очевидно, что такой ритм убивает моду. Дом Yves Saint Laurent, теперь с кастрированным названием Saint Laurent, утратил не только имя. Он стал... импотентен. Задумка сделать молодежное, вихрастое, хулиганское и скандальное превратилась в попытку дамы 74 лет выдать себя за юную красотку.
Даже жаль дизайнера Эди Слимана, который явно попал не в то время и не в то место. И место как будто сопротивляется такому насилию. Его последняя коллекция — это безумие. Попытка украсть образы сразу у нескольких рок-н-ролльных бунтарей превратилась в карикатуру — модели едва шли по языку в штанах, которые так стягивали их мошонки, что парням пришлось гнуться, словно защищаясь от ветра.
До него был показ реанимированного дома Schiaparelli. Странная затея с самого начала. Schiaparelli никогда не была коммерчески успешной. Она была великолепной, знаменитой, она вошла в историю. Но далеко не все люди мечтают носить на себе историю.
И вот в новый старый дом взяли Кристиана Лакруа. Который тоже делал историю. Лакруа великолепен в своем бескомпромиссном идеализме. Он всегда создавал не платья, а шедевры. Его отношения с цветом, с кроем, с фактурой — это не практическое, это экстаз. И Лакруа, конечно, тоже не был успешен как коммерсант.
Идея объединить два провальных с точки зрения продаж имени и сделать нечто выгодное и восхитительное - подозрительна. В итоге, конечно, получился и умеренный Лакруа, и упрощенная Скиапарелли.
Глядя на коллекции этого дома, хочется цитировать Франсуазу Саган: «Это незнакомое чувство, преследующее меня своей вкрадчивой тоской, я не решаюсь назвать, дать ему прекрасное и торжественное имя — грусть. Это такое всепоглощающее, такое эгоистическое чувство, что я почти стыжусь его, а грусть всегда внушала мне уважение».
Саган бы придумала отличный некролог для Великой Моды. Она бы не стала ругать всерьез, как модные критики, последнюю коллекцию Жан-Поля Готье, который русскому зрителю напомнит Вячеслава Зайцева, а французскому — Пьера Кардена. Кстати, потрясающий Карден теперь в зонтиках и рубашках, которые продаются по всяким разным Стокманнам. Печальное, но почему-то все равно величественное падение.
Саган бы, возможно, ужаснулась, но не стала бы выливать помои на отчаянные попытки дома Dior сделать нечто блестящее, но «носибельное». Жутковатые платья-айсберги того дизайнера с утраченным именем, который заступил на вахту после обезумевшего Джона Гальяно, протаранили добрую пробоину в высокой моде. Раф Симонс, новая звезда дома, безусловно прекрасен, но...
Всегда есть но.
Возможно, мы еще не привыкли жить в мире, отличительная черта которого — непостоянство. Или неопределенность.
Люди живут на две или три страны. Собирают чемодан, уезжают, приезжают.
Семьи выглядят как сложный конструктор из бывших жен и мужей, бабушек и дедушек со стороны родителей, отчима, мачехи, новых отчима и мачехи, детей от первого, второго и третьего браков.
Мы меняем мужей, жен, страны, имена, цвет волос, форму носа, размер губ, груди, религию.
Спортивные команды меняют игроков так быстро, как наперсточники — колпачки с шариками. Сегодня игрок в твоем клубе, завтра он выступает против. Его надо любить или уже нет?
Дома Мод разоряются, оживают, меняют дизайнеров, стиль, настроение.
Джон Гальяно был последователем идеи Кристиана Диора — бессмысленная роскошь, красота ради красоты, безрассудный шик и безумный гений в каждой детали.
Сегодня мы видим другой дом с тем же названием. Интригующий, яркий, но осмысленный и практичный. Очень современный. Эти вещи в упрощенном варианте уже можно представить в капсульной коллекции H&M. Но при чем тут Диор? Он как бывшая жена просто оставил твою фамилию?
Думая обо всем этом, очень хочется представить себя в роли старушки, которая произносит что-нибудь сдержанно сентиментальное о том, что в ее время на улицах играли дети, и за день по дороге проезжали всего две или три машины, и люди были спокойнее и мягче, а ириски продавались в слитках.
Если бы я была этой старушкой, и говорила про моду, то я бы сказала, что в далекие времена, которые молодым людям уже представляются мифом, я держала в руках журнал мод, а мое сердце наполнялось и завистью, и трепетом, и даже ужасом. Я читала в углу страницы имена — Шанель, Диор, Лоран, Карден, и это были имена богов, властелинов красоты, которые знают, как создать мечту. В этих платьях были не манекенщицы — в них был весь другой мир, блистательный и упоительный, мир гармонии и шика, мир, на который надо было смотреть только через бокал шампанского.
И в глубине моего сердца я скучаю по тем временам, когда мечты не были так доступны, как сегодня. Когда показы мод не заменили ежедневные модные блоги, и когда красоту еще нельзя было взять на распродаже со скидкой в 70%.
Это была Прекрасная Эпоха Высокой Моды, с которой мы прощаемся до тех времен, пока история опять не сделает свой круг.
