У каждого, наверное, есть тайное место, где он хотел бы жить — ну это если положа руку на сердце. Я сейчас не о том чудесном уголке, где хотелось бы поселиться на время отпуска. А о том, где по-настоящему хотелось бы жить, полнокровно и радостно. Жить всегда. Никаких, кстати, чемоданных эмигрантских настроений не имею в виду. Говорю о тех, совершенно фантастических, грезах, которые лезут в перегревшуюся голову персонажа, волею судеб просидевшего все лето в экстремально-аномальной Москве, испившего до дна климатический катаклизм и начавшего слышать голоса...
Случись, предположим, такое, что говорят мне вдруг откуда-то сверху: «Поезжай-ка, брат, куда пожелаешь! И ни о чем не волнуйся. Будет тебе то же, что и дома — и хлеб, и кров. Светлая тебе дорога и никаких препонов. Только скажи куда...» И добавят совсем уж что-то нереальное: «И не будешь ты там тосковать».
У кого-то ответ не вызвал бы затруднений. А я долго перебираю в голове цветные открытки — страны и города, которые видел. Внимательно и придирчиво пересматриваю, потому что понимаю, что это — насовсем. А еще осознаю, что острова с круглогодичными белоснежными пляжами, кокосами и ритмами сальсы быстро надоедят... Что чарующая Юго-Восточная Азия, улыбающаяся шоколадными глазами и гладящая нежными спа-руками, предложит потеть, дышать как рыба, питаться чем-то остро-пряным и слушать бесконечный стрекот цикад. Что Индия убаюкает до состояния самадхи — глубокого дауншифтинга, Япония обескуражит непознаваемыми традициями, а живущая счастливой медленной жизнью Австралия — неизбывным ощущением затерянности во вселенной... Куда же мне? Куда? Не в колыбель же человечества к зебрам, вувузелам и прочим лихоманкам, чтобы без снега, шарфа, одеяла и горячего чая? В Америку тоже не хочется, да и достаточно ли я толерантен... Говорят, в Аргентине неплохо. И в Канаде, где «меж берез дожди косые». Ну и в Италии, само собой...
В этот самый момент у меня в голове всплывает невероятный вид Хардангерфьорда с высоты птичьего полета, и я понимаю — вот оно! Вернее она. Норвегия. «Боже, — прокомментирует кто-то: «Это ж — периферия Европы, север, скука...» А мне эта окраина и провинция — в самый раз. И ведь был-то всего два раза — один раз летом, другой раз зимой, а застряла Норвегия у меня где-то в середине груди. Околдовала — тихая и кажущаяся не слишком приветливой земля, лишенная и намека на пафос и дурное самолюбование. Влюбила вместе со снегами, морским ветром и туманами, с рыбаками и лыжниками, паромами, фьордами и островами птиц, зелеными горами, маяками, китами, строгим заполярьем и четырьмя с половиной миллионами населения. Это все эмоции? Вы, наверное, про нефть. Да, нефть на норвежском шельфе водится. Но суть, как теперь понятно, не в ней и не в ее количестве, а в людях. Внутренний склад норвежцев, людей с высоким уровнем организации, позволил им за три десятка лет превратить деревянную, еще сто лет назад выгоравшую от пожаров до тла, с трудом сводящую концы с концами страну, ловившую селедку и заготавливавшую norwegian wood, в место достойной жизни. Добавлю для тех, кому интересно: стабфонд здесь очень стабилен, как и зарплаты с пенсиями. И налог на роскошь работает, поскольку здесь принято считать, что "справедливость важнее выгоды". Но довольно экономики и этики.
«Угрюмы люди стран полночных» - пелось в арии Варяжского гостя из оперы «Садко»... Да, норвежцы немногословны, но дружелюбны и приветливы. Они живут в единении с тем, что их окружает — чаще чем автомобилями пользуются катерами, лодками, снегоходами, велосипедами, предпочитая общение с природой развлечениям цивилизции. Кстати, для туристов, любящих вальяжный-пассивный отдых, тут – «все выключено»: нет ни пляжей с телами цвета окорочков-гриль, ни многозвездных отелей, ни какого-то особенного шопинга. Норвежцы не делают культа из телесных удовольствий. С алкоголем — дорого и сердито: в супермаркетах — исключительно пиво. Все что крепче можно купить только в скромных магазинах Vinmonopolet. Высокой кухни тут тоже нет, а сами норвежцы предпочитают бутерброды, и это вызывает у меня симпатию. Как, впрочем, и тот факт, что если жители любого города не одобрят проект нового делового центра, он не будет построен. Ни за какие деньги! Меж тем, в Норвегии невероятные дороги, мосты и грандиозные тоннели, проложенные под морским дном заливов.
Ночной жизни нет? Гламура — нет!? Скандалов и противостояний тоже нет!? Да, и это — прекрасно. А зачем они, когда главная роскошь здесь — тишина, природа и чистый воздух. Кажется, что люди тут знают зачем они живут. Строгое северное море, горы, утесы и снега доходчиво формируют миропонимание, делая безнадежно пустыми все наши надуманные жизненные ценности.
А еще на Юго-западе Норвегии в августе в садах по берегам фьордов зреет черешня — крупная и сладкая. Вот и поселиться бы здесь на маяке, чтобы под крики чаек гулять по букинистической деревеньке, где вдоль дороги стоят сарайчики, домики и навесы со стеллажами, сплошь заставленные книгами старыми и новыми, и на всех языках. Я бы тут, наверное, стал спокойнее и здоровее, не нервничал, не ругался бы с телевизором, бросил бы курить. Смотрел бы перед закатом на отражение неба в воде и воды в небе и тоже начал бы понимать зачем живу.
Чем же меня так манит северная страна? Глетчеры, водопады, тролли, музеи, горные лыжи, фломская железная дорога, коричневый козий сыр brunost и лососевая рыбалка – это здорово, но больше для туристов... Я ищу ответ и нахожу. «Почему их все время тянет на север? Потому, что там "снаружи холодно, а внутри — хорошо”. Как только мне вспоминаются эти слова из книжки Филиппа Делерма — все сразу встает на свои места.
P.S. Написав эту заметку, я наткнулся в сети на свежую новость: по рейтингу американского Newsweek, Норвегия вошла в десятку самых комфортных для жизни стран. Субьективности в моих наблюдениях оказалось не так много, как думалось в начале...
