Полное название выставки — «Ле Корбюзье. Тайны творчества: между живописью и архитектурой». И если есть какая-то тайна про главного архитектора ХХ века, открытая музеем для московской публики, то это его яркая мощная живопись.
Картин привезли на выставку достаточно, чтобы увидеть не передаваемое репродукциями — монументальность, устойчивость, скульптурность живописных композиций, очищенных от деталей, где предметы предстают в полной ясности своей телесной геометрии. Кажется даже, что сделаны они из любимого архитектором железобетона. Только чистой формы, без чувствительности и декоративности, требовали от художников Ле Корбюзье и Амеде Озанфан, написавшие «После кубизма» — программу пуристов.
Брутальная живопись 20-х, габаритные гобелены 60-х, деревянная скульптура, вырезанная и раскрашенная краснодеревщиком Жозефом Савина в 40-х, занимают основную часть Белого зала Пушкинского музея, больше пугая напором цветов и форм, чем притягивая интеллектом.
Зато твердый ум, воля и свобода мышления видны в лице Ле Корбюзье на фотографиях, сделанных Рене Бюрри. Винтажные отпечатки законсервировали правду прошлого и, в отличие от стоящей неподалеку новой мебели — копий кушеток, кресел и столика Ле Корбюзье, в художественном музее занимают заслуженное место.
На галерее в длинной витрине череда изданий представляет Ле Корбюзье как издателя и писателя. Разумеется, журнал L'Esprit Nouveau, на страницах которого неизвестный миру Шарль-Эдуард Жаннере-Гри превратился в великого Ле Корбюзье и впервые сформулировал основополагающие архитектурные идеи ХХ века, здесь на почетном месте. Но журнал не откроешь, гения за обложкой не разглядишь.
Ле Корбюзье был многосторонне талантлив, но, как ни строй про великого швейцарца выставку, главное — его преобразившая мир, а вернее, постигшая суть изменяющегося мира архитектурная мысль, стремящаяся к социальной справедливости и чистой индустриальной красоте.
На выставке, которую Жан-Луи Коэн сделал специально для Пушкинского музея на материалах из собрания французского Фонда Ле Корбюзье, московского Музея архитектуры и частных коллекций, есть макеты почти всех хрестоматийных построек мэтра — от одинаковых крестообразных многоэтажек «Плана Вуазен» 1925 г. до типовых спиралевидных и в японском стиле проектов 1960-х.
Но новенькие макеты — что не признанного автором московского Центросоюза, что великой в своей стерильности виллы Савой — и цветные фотографии капеллы в Роншане и потертых строений Чандигарха не дают понять грандиозности замыслов Ле Корбюзье по перестройке старого мира на новый — чистый, простой, внимательный к нуждающимся. Они простодушно иллюстрируют сухие тексты архитектурных энциклопедий.
До 18 ноября
