Страна заборов

Мы уже так привыкли жить в стране, где все друг друга ненавидят, а недовольство и агрессия – норма общественной этики, что возмущаемся, если кто-нибудь сравнивает Россию с какой угодно европейской страной. Мол, не тычьте нам в лицо своей Европой. Конечно, проще эрегировать патриотизм, чем учиться на примере государств, где культура поведения не зависит от банковского счета или прописки внутри Бульварного кольца.

В магазине «Наш», который «Седьмой континент» для бедных, я испытала жуткое нервное потрясение.

У кассы я стояла за девушкой национальности «гастарбайтер» – неопределенные черты, огрубевшая кожа, толстая задница, веселый повседневный наряд: застиранное черное с золотом, поблекшие кудельки на голове. Выражение лица такое, словно она только что попала в аварию и лежит, придавленная автомобилем.

Арина Холина

Писательница, автор журналов Сноб, Лента.ру, ELLE, Euromag. Ведет собственный проект sexandstyle.ru для женщин, которые считают себя яркими и сексуальными.

Вскоре объявился папаша. С детенышем. Отпрыска он поднял, выставил вперед – и вот таким образом молча, сурово шел, расталкивая очередь, зажатую между кассой и барьером. Пока все хлопали глазами, эти двое воссоединились с мамашей, которая как раз и топталась передо мной.

А потом ребенок заплакал. Что с детьми случается. И немного заметался. Суетил вокруг мамаши, вцепился в этот металлический барьер. И тут эта мать, не меняя выражения лица, буквально двумя пальцами – жест был привычный – оторвала сына от решетки и так хитро швырнула, что он упал и шмякнулся головой о прилавок.

Ну, понимаете... А главное – звонить куда? Я, конечно, могла поднять хай: «Что вы делаете?!!» – но от ужаса впала в ступор. Казалось, при мне насилуют или убивают. И это животное даже не постыдилось вытворять такое на людях.

А до этого я еще думала – как забавно, что в этом магазине «Наш» продаются те же продукты, что в «Континенте», только дешевле раза в два.

И мне вдруг стало ясно почему.

Чтобы все, подобные этой самке, представляющей тупиковую ветвь эволюции, не покупали там (в «Седьмом») еду.

Видимо, в России цена – это не знак качества, не признак эксклюзивности, а способ отсечь варварство от тех, в ком уже мерцают признаки цивилизованного человека.

Заборы? Те, что в пять метров кругом Рублевки. Я была против. А сейчас задумалась.

Я хочу видеть вот такое? Как мать спокойно швыряет ребенка на пол, он ударяется головой, орет, а его (между прочим!) за это еще и лишают дешевой игрушки.

Нет, не хочу. Я даже знать о таком не хочу. Не знать невозможно, конечно, но я постараюсь.

Мне еще вчера было смешно, как люди расставляют вокруг себя границы, придумывают гетто для миллионеров, заводят охрану или хотя бы сигнализацию, возводят стены... А теперь вот я знаю причину. Это не только потому, что они боятся покушений, ограблений. Если у тебя паранойя, это еще не значит, что вокруг твоего симпатичного мира, где все обсуждают Олдоса Хаксли, любят Вуди Аллена и пьют виски с шотландских островов, не сидят на корточках люди, похожие на зэков, а их толстожопые бабы со следами пота под мышками не бьют там своих детей по морде половыми тряпками.

Вот от чего они... мы все... пытаемся оградиться.

Россия – страна барьеров, заборов и невидимых границ, которые так остро чувствуют продавцы в магазинах, полицейские и чиновники. Эти границы – ощущение и знание, что ты – гражданин, у тебя есть права, у тебя есть слово и голос, и совесть, и этика, и личная ответственность (и деньги). Здесь чувство собственного достоинства – привилегия избранных.

После этого случая в магазине «Наш» захотелось охрану и забор. Для моего внутреннего мира, который отказывается наблюдать прямо на улице преступления, за которые никто никогда не осудит.

Я поняла, отчего проход на кусок пляжа в Пирогове стоит одну тысячу рублей, – чтобы ужасные люди с бесплатной территории не могли туда пройти. На этом платном пляже нет ничего особенного, но там нет и быдла.

И это, кстати, очень характерно, что такое объемное, а главное, рутинное определение – «быдло» – есть только в России. О’кей, в Америке – реднеки, в Англии – чавы, но там так называют каких-то очень особенных людей, которых не встречаешь каждый божий день.

Нет такого оглушительного отсутствия повседневной культуры, нет этой дикости, даже не агрессивной, а скорее безумной.

Вот моя подруга живет у метро «Аэропорт». В доме писателей. Самая известная литературная слободка, где жил Аксенов и многие другие. Обыкновенно там можно хоть в три часа ночи задумчиво ходить в пижаме – и ощущать себя в безопасности. Но вот как-то я приехала на такси и отпустила машину с расчетом пять минут прогуляться. И увидела настоящих живых гопников. С семечками, в кепках, в спортивных штанах «абибас» и остроносых ботинках. В полночь. Знаете, они не только выглядят плохо, но и смотрят недобро. Ощущение, будто ты столкнулся с торговцами органами. И тебя оценивают. Желтый ли цвет лица, в порядке ли печень. По стеночке доползла до какой-то местной компании, которая и сама выглядела фраппированной.

Подруга сказала, что это сейчас тема. На районе объявились Они – ходят, оставляя за собой след шелухи. Что они там забыли – хороший вопрос, на который нет ответа.

И ужос в том, что ты явно видишь разрыв между той небольшой группой нормальных людей и всеми остальными. Нигде в мире нет такого контраста. Ну то есть в Европе.

Почему-то в Берлине турок, который держит кафе, радостно с тобой общается, пьет кофе с соседями, хоть и продает (до сих пор злюсь) просроченный йогурт. Правда, когда ему этот йогурт предъявляешь, кипя от возмущения, турок очень краснеет и извиняется. В Финляндии у полицейских или охранников нет этих перекошенных неизвестно отчего лиц. А в Дании кассир, которой ты говоришь, что у тебя нет нужных ей мелких денег, не швыряет сдачу так, словно хочет выбить ей твои глаза (правда, в Дании у кассира всегда есть мелочь).

Все это глубоко омерзительно, это каждый раз нервы, и хочется, очень хочется каким-то образом избежать этих досадных разочарований, этого столкновения с оглушительным бескультурьем (не говоря уже о чисто психической распущенности). Так и тянет устроить личный железный занавес с таможней и визовым унижением.

Но избежать сложно – хотя бы потому, что многие почти каждый день ездят на машине. И на дороге наслаждаются преступной невежливостью, пренебрежением элементарными правилами безопасности (Господи, ну почему они все не используют поворотники?!), откровенной тупостью (выезд на перекресток на красный), которая никак не контролируется общими для всех правилами. Возможно, они даже не знают, что эти правила есть, или обладают особенным, гладким и круглым мозгом, в который просто не умещается необходимая информация.

К сожалению, от всего этого нет рецепта, но я, хорошо подумав, все-таки отказалась от идеи закупаться только в «Азбуке вкуса» и никогда не открывать окна машины, чтобы не слышать чужое радио «Шансон». Я буду включать поворотник и моргать аварийкой в знак благодарности, я буду вежливо отвечать, что у меня нет и никогда не будет мелочи (она должна быть в кассе), и я буду ходить по улице Черняховского в три часа ночи (ну разве что с шокером).

Потому что границы с внешней стороны – это просто нелепо высокий забор, а изнутри – тюрьма. Пусть уж лучше меня обидят, ограбят или рассердят – но на свободе. На моей личной территории, куда можно попасть без визы и взятки и которая очень похожа на ту, где хочется жить, даже если остальной мир со мной не согласен.