Настасья Кински, актриса:

«Не люблю распускать нюни и горжусь этой чертой своего характера – она непросто мне досталась»

Со знаменитой киноактрисой, героиней фильмов Вендерса, Полански и Кончаловского, ставшей почетной гостьей проходящего в эти дни Санкт-Петербургского международного кинофорума, о котором уже писал Euromag, встретилась наш петербургский обозреватель Галина Столярова.

– Вас многое связывает с Россией. Насколько эмоционально вы воспринимаете ваш нынешний приезд в Петербург?

– Я очень волнуюсь. В первый день под прицелами множества камер на пресс-конференции у меня даже немного закружилась голова…

– А вечером на красной дорожке?

– Это было уже совсем другое дело! Меня так тепло встретили зрители. Было очень приятно. Этот приезд, конечно, всколыхнул множество воспоминаний… Двадцать лет назад я снималась здесь у Андрея Эшпая в «Униженных и оскорбленных», и Наташа стала одной из самых дорогих для меня ролей. Вспомнились мои русские друзья – Андрей Кончаловский… Я уже довольно давно не снимаюсь, но, возможно, Санкт-Петербург подает мне какой-то знак? Посмотрим.

– Одну из своих лучших ролей вы сыграли у Кончаловского, в фильме «Любовники Марии»…

– Это особенный фильм. Он пронизан любовью к человеку. Эта картина о том, что война уничтожает не только тех, кто погибает физически – от ранений, взрывов, бомбардировок. Трагедия состоит в том, что последствия войн превращают многих из тех, кому удалось выжить, в живые трупы, опустошая душу человека, уродуя, калеча его изнутри. Для кого-то смыслом жизни становится месть.

Что может вернуть к жизни солдата, переполненного тяжелыми военными воспоминаниями, болью потерь? Любовь – единственная сила, дающая человеку надежду на выживание, особенно в моменты, когда кажется, что жизнь закончилась, что, кроме горьких воспоминаний, у тебя ничего не осталось. Любовь наполняет будущее смыслом. И именно любовь спасает героя картины.

– Вы дружны с Кончаловским?

– Да, это очень близкий для меня человек. Мы не общались уже очень давно, а уж сколько не виделись! Но если душевное родство настоящее, то его не нужно поддерживать постоянными звонками. Чувство все равно остается.

– Что вас по-человечески сближает с этим режиссером?

– Мы знакомы уже очень много лет, и меня всегда восхищала его способность к сочувствию, сопереживанию. Когда мне было двадцать с небольшим, он помог мне понять, что невозможно всегда и во всем быть безупречной, что каждый человек имеет право на ошибку и не стоит бесконечно корить себя за какой-то огрех. Но важно помнить, что существует момент истины – когда каждое твое слово имеет значение, когда нельзя обманывать, бросать в беде, проходить мимо, делать вид, что это тебя не касается. Такая ситуация возникает в жизни в самый, казалось бы, неподходящий момент: у нас по горло дел, обязательств, мы устали, расстроены, сердиты и тут вдруг возникает какая-то история, где всего-то и нужно – показать, что ты человек. Не у всех это получается. Потому что этот момент истины безжалостно показывает каждого в его истинном свете.

С Кончаловским связано одно очень дорогое мне воспоминание: мне тогда было 22 года, мы оба работали в Америке, много общались, говорили о жизни, о вере. Однажды он подарил мне православный крестик, украшенный фигуркой голубки. Я сказала Андрею, что хотела бы принять крещение, и он отвез меня в маленькую русскую церковь в Пенсильвании. Меня крестил русский православный священник. Все произошло спонтанно. Я была очень счастлива… Вы разбередили мне душу. Я захотела снова сниматься у него!

– Легко ли далась вам роль Рафаэлы, ангела-хранителя в фильме Вендерса «Так далеко, так близко»?

– Когда я пыталась определить для себя образ Рафаэлы, моим вдохновением стал Берлин, родной для меня город, с его недавно обретенной атмосферой свободы, падения Стены и железного занавеса. Я пыталась представить себе Рафаэлу, наблюдающую за просыпающимся городом с высоты Бранденбургских ворот. Это очень умиротворяющий образ. Мне было легко. Ангелы действительно окружают нас. И нет в этом никакой мистики. Другое дело, что не каждый внутренне готов их увидеть, услышать и почувствовать.

– Чем вас привлекала работа с Вендерсом?

– На съемочной площадке Вим всегда очень собранный, сдержанный и спокойный. Мыслительная работа режиссера всегда отражалась у него на лице, он словно бы погружался в себя, обдумывая следующий шаг. Я снялась у Вима в трех картинах («Ложное движение», «Так далеко, так близко» и «Париж, Техас»), и за каждую из них я ему чрезвычайно признательна. У этого режиссера не бывает цейтнотов, каждый нюанс всегда продуман и выверен до мелочей. Он загадочная личность, и его богатый внутренний мир, конечно, отражается в его картинах, словно бы наполняя их особой, лишь для Вима характерной магией, шармом. Один из любимых моих фильмов – его «Алиса в городах».

– Международное признание вам принесла роль Тэсс в картине Романа Полански.Чем вам запомнилась работа над этим фильмом, принесшим вам «Золотой глобус» в самом начале вашей кинокарьеры?

– К роли Тэсс он готовил меня много месяцев, мы много читали, путешествовали по Англии. Но главным для меня были не награды. Роман Полански стал первым режиссером, проявившим ко мне уважение как к актрисе.

– За что еще вы признательны Полански?

– Благодаря этому человеку я узнала все самое важное, что следует знать о мире кино; он занимался моим образованием, показывая мне фильмы, которые, на его взгляд, было бы преступлением пропустить. Вместе мы посмотрели «Ромео и Джульетту» и «Унесенные ветром» с несравненной Вивьен Ли. По рекомендации Романа я посещала балетную школу; он отправил меня учиться на актерские курсы Ли Страсберга; открыл для меня мир во всем его богатстве – путешествия, книги…

Мне нравилось просто разговаривать с Полански о жизни. Он вспоминал свою юность, киношколу в Польше. Я смогла посмотреть его студенческие фильмы, первые эксперименты Полански в кино.

Он очень помог мне, я бы так выразилась, с навигацией в новом для меня мире кинематографа. Именно с его подачи я получила представление о том, кто из актеров действительно лучший, а кто – так себе. Полански научил меня распознавать и отбраковывать подделки – и не только в кино.

– А за что вы сами себя уважаете?

– За то, что никогда не сдаюсь. Я не размазня. В моей жизни случались провалы, я, случалось, падала с большой высоты, переживала очень болезненные разочарования, но каждый раз брала волю в кулак. И еще я не люблю все списывать на прошлое. Мало ли что тебе досталось. Если ты не найдешь в себе силы продолжать жить, распрощавшись со своей драмой, эта драма медленно, но верно съест тебя целиком.

– А если потеря или разочарование были очень тяжелыми?

– На этот счет есть одна старая мудрая притча о двух братьях. Я ее очень люблю. Братья выросли в ужасной семье, у них был пьяница отец и злющая мать. Один из них стал преступником, а другой добился в жизни успеха. Когда обоих спросили, как они дошли до жизни такой, оба ответили одно и то же: «Вы же знаете, в какой семье я вырос. Разве у меня был другой выход?» Это к тому, что выбор есть всегда.